«У вас не опухоль, а мальчик». Исповедь женщин, родивших в пятьдесят
Иногда их принимают за бабушек собственных сыновей или дочерей, а взрослые дети встречают новость о скором рождении брата или сестры словами: «Мам, ты с ума сошла?» Для одних поздняя беременность — полная неожиданность, для других — сбывшаяся мечта. Женщины, решившиеся на роды в пятьдесят лет, серьезно рискуют. Но уверены: появление ребенка окупает все.
Татьяна Федорова, Ростовская область. Мама 34-летней Ирины и пятилетнего Арсения
Мы с мужем живем вторым браком больше двадцати лет. Хотели детей, но было два выкидыша. К пятидесяти давно перестали об этом думать, занимались внуками. И тут у меня бронхит, терапевт отправила на диспансеризацию: я давно не была у врачей, на здоровье не жаловалась. Гинеколог попалась молоденькая, осмотрела и говорит удивленно: «У вас там, наверное, опухоль». Я перепугалась — такое на старости лет. На УЗИ врач сказал: «Никакой опухоли, у вас ребенок». И только он это произнес, как я увидела на мониторе, что малыш шевелится — перевернулся, палец сосет. Срок — 25 недель. Была просто в шоке. Я полненькая, вообще ничего не чувствовала, и никакого токсикоза. Жила нормально, с внучкой ходила на занятия. Потом поняла, что перед беременностью ездила к сестре в Красноярск, а смена климата играет большую роль.
Врач предупредил: решать надо быстро, по медицинским показаниям можно плод убрать. Вышла к мужу, он сидит в машине, думает, что у меня опухоль какая-то. «Давай быстрее говори, что с тобой!» — «Мальчик».
© Фото : из личного архива Татьяны Федоровой
Татьяна с мужем и сыном
Супруг сразу сказал: будем рожать. Его старший сын умер за три года до этого, с детства болел, и мы поняли: Бог не просто так послал нам этого ребенка. До самых родов я дома практически не была — то в больнице на сохранении, то в санатории.
Моя старшая дочь сперва отреагировала негативно: «Ма, ты что, ты старая, зачем тебе это?» Сейчас все нормально, Ира Арсения обожает. Призналась: «Мам, просто стыдно было, в меня все пальцем тыкали». А я считаю, кому какая разница — это наше семейное дело. Мне как-то все равно, кто что думает. Наоборот, говорили: «Танюха, ты молодец!»
У нас с мужем три внучки — тринадцать, девять и шесть лет. Все племянницы старше дяди, Арсению шесть только в августе. Старшую внучку звал какое-то время няней — она нам помогала. Теперь говорит: «Так, ты должна называть меня дядей!» А та хохочет!
© Фото : из личного архива Татьяны Федоровой
Арсений
Мне кажется, я помолодела после родов, мне словно тридцать пять. Арсений не отстает от сверстников, мы с ним читаем, считаем до ста и обратно, занимаемся английским.
Объяснили ему: «Мы не молодые, но так получилось, что тебя родили». Он все понимает. Обнимет, поцелует: «Я тебя люблю, ты моя самая лучшая». Ребенок полностью здоровый, даже участковый врач удивляется: «У детей столько отклонений, а у вас все хорошо». А все потому, что мы — закаленное поколение.
Елена Гундорина, Самарская область. Мама Алеши (два года и семь месяцев)
В юности я точно знала: семью нужно создавать только по любви, а детей должно быть не меньше трех. Планировала выйти замуж правильно — не случайно, не по расчету, не ради того, чтобы просто родить. Но так не получилось.
Елена и Алеша
В пятьдесят лет у меня были отношения, которые ничем не закончились. Партнер говорил: «Как бы я хотел, чтобы ты за меня вышла!» Словами все и ограничилось.
Беременность стала неожиданностью, но не скажу, что новость меня шокировала. Первая мысль, которую сразу озвучила врачу: «Может, лечь на сохранение?» О прерывании даже не думала. Беременность протекала легко, но я до последнего никому ничего не рассказывала. Маму уже стали спрашивать: «А что, у вас дочка в положении?» Она уверенно отвечала: «Нет». А меня настраивала на похудение. И я ее не разубеждала — кто знает, как все пройдет, зачем ей огорчаться?
© Фото : из личного архива Елены Гундориной
Алеша
Попала к опытному доктору — она меня вела так, будто речь о среднестатистической беременности. Я работала и жила как обычно, вплоть до поздних сроков. На пятом или шестом месяце запланировала поездку в Москву — решить профессиональные проблемы (я директор маленького музея). Знала: после родов уже не получится. Отправилась одна, все уладила, походила по музеям, куда давно хотела заглянуть. Уже потом подумала, что, наверное, рисковала.
У нас в штате мало сотрудников, потому у каждого множество обязанностей. В декрете я постоянно помогала коллективу. И в роддоме лежала с ноутбуком, и после: на одной руке Алешка, другой что-то ищу в интернете. Особых сложностей не было. Мама, ей 82, помогает, нянчится с ним, если нужно.
Алеша — очень живой мальчик. Замечательно, что внешне он в нашу породу: светловолосый, как я, кудрявый — как прабабушка. Ясно-голубоглазый мамин сын. Сейчас он крупнее других, хотя родился 53 сантиметра. Хорошо говорит, бегает за нами с книжками: «Мама, баба, почитайте!»
Елена с сыном
Я назвала сына в честь дедушкиного дяди. Алексей был самый образованный из всех. Учился в сельскохозяйственном институте, а в 1939-м году погиб на Халхин-Голе. Родственники всегда с большой любовью произносили его имя. И мы решили: будет у нас Алеша Гундорин. Я всю жизнь была Чертова — по отцу, но поменяла на дедову фамилию. Так что пятьдесят лет под одной жила, а следующие пятьдесят под другой буду (смеется).
С мамами ровесников сына общаюсь мало. Во время беременности дней пять лежала в больнице и поняла — неинтересно поддерживать общие разговоры о том, кто как себя чувствует. Достаточно, что есть близкая подруга, моя ровесница, у нее два мальчика, к тому же она педиатр. Если есть вопросы, консультируюсь с ней. Нет у меня необходимости рассказывать всем подряд, когда Алеша пошел или заговорил. Но если спрашивают, конечно, делюсь. Так бывает часто. У нас в селе все друг друга знают, мой ребенок каждому интересен.
Беспокоит мысль, кого позвать в крестные. Хочется, чтобы это был человек, который в случае чего меня заменит. То есть не мои подруги, а кто-то помоложе.
Луиза Шахидова, Москва. Мама пятилетних Эмина, Эльдара и Элизы
Я родилась и училась в Грозном, но в конце 1992-го переехала в Москву. Мама очень боялась меня отпускать. Потом в республике началась война, и вся семья перебралась в столицу.
© Фото : из личного архива Луизы Шахидовой
С бабушкой
Я чеченка, мусульманка и не представляла рождение детей вне брака. Замуж вышла в сорок лет. Супруг и его родственники жили тогда в Австрии, у них уже было гражданство. Во время военных действий многие чеченцы уезжали, в Европе их принимали, давали статус беженцев. После свадьбы в Москве мы улетели в Австрию.
Вена — шикарный город. Но мне не нравится язык, не лежит душа к Австрии. Да, там красиво и спокойно. Но нет ничего, к чему я привыкла. Вернулась в Москву, где крыша над головой, работа, родные. Получился гостевой брак: муж прилетал и улетал. Потом вдруг решил — едем в Чечню. Послевоенное время, разрушенная республика с разбитыми дорогами, без привычного комфорта — страшно. Не заладилось у меня там, опять улетела в Москву. С супругом были в разлуке три года, потом сошлись, жили в столице. Хотели детей, ходили по врачам. И после всех усилий произошло чудо: родились два сына и лапочка-дочка!
© Фото : из личного архива Луизы Шахидовой
Дети Луизы
Я всегда мечтала о настоящей семье, а без детей ее не бывает. Хотя жизнь вносит коррективы. Сейчас у меня нет супруга, но растут великолепные помощники. Не могу сказать, что нет мужчин в доме. Мои мальчики — внимательные, чуткие, всегда готовые поддержать. Иду раскладывать диван, а они становятся с двух сторон, как солдатики, — помогают.
Трое детей — колоссальная нагрузка для любой женщины. Молодые родители рассчитывают на бабушек-дедушек, а моя мама уже не в том возрасте, чтобы нянчиться с внуками. Очень поддерживает жена брата — мы живем вместе.
© Фото : из личного архива Луизы Шахидовой
Луиза с детьми
Дети чувствуют ответственность друг за друга, понимают, что они — одна семья. Всего у нас в доме их семеро: трое моих, четверо — брата. Мои называют его папой, не дядей.
Конечно, мы все не бессмертные. Сколько кому отведено, никто не знает. Но по общему состоянию я ставлю себе твердую «четверку» и надеюсь еще долго пребывать в добром здравии и трезвом уме. Если, не дай Бог, что-то случится, знаю: родные позаботятся о детях. С негативом никогда не сталкивалась. Выгляжу моложаво — своих лет не дают. По крайней мере в глаза говорят только слова восхищения.